ПРАВО  "Мы не ОКУП!"

Как Звуки уже сообщали своим читателям, в Москве состоялась презентация новой площадки – Национального реестра интеллектуальной собственности (НРИС). Идея создания такого реестра не нова: вспомним инициативу Никиты Михалкова по созданию “глобальной лицензии”, которую Звуки освещали на протяжении всего прошлого года. Введение бы такой лицензии предусматривало, в том числе, создание реестра правообладателей. Тогда идею “налога на интернет” поддержало только Министерство культуры, но все остальные ведомства, не говоря уже о бизнесе, выступили против.
Была другая попытка - компании Muz.ru - создать альтернативный идее Никиты Михалкова проект, но и она окончилась ничем. Позднее сама Muz.ru прекратила существование, объявив, что "замораживает деятельность" из-за высоких убытков.

А еще раньше, в 2006-м году, в идею всеобщей прозрачности поверили... Звуки. Мы запустили систему дистрибьюции цифрового контента в сотрудничестве с компанией Softkey. Компания Soundkey просуществовала 4 года и благополучно была закрыта во время кризиса 2009 года. Угадайте, почему.

Но не все терпят неудачу в столь сложном деле, как разработка единой площадки правообладателей. Сейчас мы познакомим вас с новой организацией, которая взялась за это благородное дело. Это наши старые знакомые.

Что такое НРИС:

Инициатором создания НРИС является "Первое музыкальное издательство", которое возглавляет Максим Дмитриев - заместитель председателя Совета директоров РАО и член Совета ВОИС, член правления РСП. Об этом подробно писали в своей статье "Ведомости" в начале этого года. Как следует из интервью, управляет реестром зарегистрированная 18 января 2016 года компания АО “Национальный реестр интеллектуальной собственности”.

Согласно данным в выписке из ЕГРЮЛ, состав учредителей нового АО выглядит так (по материалам Ведомостей в этой статье и согласно актуальной на данный момент Выписке из ЕГРЮЛ на сайте ФНС):

1."Национальный цифровой агрегатор" (учредитель его - кипрская компания "КОНТЕНТ 2 БИЗНЕС ЛИМИТЕД", доля 30%)
2. Российская государственная академия интеллектуальной собственности (РГАИС, подведомственна Роспатенту, 20%)
3. "Легенда проджект групп", аффилирована с продюсерским центром "Газгольдер" (один из соучредителей – рэпер Баста (Василий Вакуленко) – 30%)
4. Международный фонд поддержки правовых инициатив (10%)
5. Национальная академия кинематографических искусств (10%)

Соучредители последней – Союз кинематографистов Никиты Михалкова и Министерство культуры РФ, лоббирующие "налог на Интернет".

В списке учредителей значится компания под названием Общество с ограниченной ответственностью "Национальный цифровой агрегатор" (ООО "НЦА"), зарегистрированная 14 марта 2015 года под регистрационным номером 1157746188456. После нашего запроса выписки из ЕГРЮЛ сайт налоговой службы любезно нам сообщил, что компаний под названием ООО "НЦА" в реестре числится целых две (!). Вторая компания зарегистрирована 5 дней спустя - 19 марта 2015 года, под номером 1157746209708. Называется вторая компания ровно так же, располагается не просто по тому же адресу, что и первая, а прямо в той же самой комнате и деятельность ведет, согласно выпискам, идентичную. Да и "родитель" у обоих ООО "НЦА" один - это кипрская компания "Контент 2 БизнесЛимитед". Только в случае первого ООО "НЦА" соучредителями являются еще два оффшора: "ВеонаИнвестментИнк" (Виргинскиеострова) и Частная компания с ограниченной ответственностью "ПраймТаймЭйВибиЛимитед" (Соединенное королевство). Разные у компаний и директора: у первой это Лукинов Алексей Адольфович (он же - дин из руководителей ПМИ), у второй Громадин Александр Львович. То есть, не то чтобы совсем близнецы получились, но уж точно - двойняшки.

Зачем понадобилось такое "зеркало"? Это вопрос пока открытый. Но когда организация, у которой в названии есть слова "Национальный", учреждается офшорной структурой, это сразу наводит на некоторые подозрения.

Есть и еще одно обстоятельство: разорвав отношения с РАО, Баста и Газгольдер остались соучредителями НРИС. Об этой коллизии мы уже рассказывали, и все еще надеемся получить комментарий Басты по этому вопросу.

Прокомментировать ситуацию с учредителями-близнецами Звуки попросили директора по развитию "НРИС" Павла Рогожина.

Звуки: В учредителях АО "НРИС" есть такая компания, как ООО "Национальный цифровой агрегатор", так?

Павел Рогожин: да, есть.

Звуки: можете ли прокомментировать тот факт, что согласно Единому государственному реестру юридических лиц, таких компаний две: учредитель АО "НРИС", которая создана 14 марта 2015 года, и фактически идентичная ей компания с тем же названием, но созданная 19 марта 2015 года?

Павел Рогожин: Вот на этот вопрос я вам точно не отвечу. Вам, наверно нужно обратиться к акционерам компании, они известны. Это государственные структуры, вы можете обратиться к ним с запросом. А ваш вопрос про даты… извините, это вы знаете, я вот этого не знаю (смеется).

Коммерческий директор "НРИС" Александр Буйневич также ответил Звукам, что он не в курсе подробностей того, какие компании стоят у истоков создания АО "НРИС".

Чем будет заниматься НРИС:

Основными функциями реестра будет поиск правообладателей, произведений (текстов, патентов, музыки и др.), учет прав (т.е. фиксация права на интеллектуальную собственность), депонирование, мониторинг и юридическая поддержка.

По словам директора по развитию Павла Рогожина и коммерческого директора НРИС Александра Буйневича, новый реестр “должен стать тем инструментом по статистике и аналитике на рынке интеллектуальной собственности, которым все пользуются и которому все доверяют”.

В бета-версии, открытие которой для массового пользователя состоится 1 июля этого года, будет доступен поиск по трем видам объектов интеллектуальной собственности: фонограммам, текстам (литературные произведения, диссертации и т.д.), а также патентам, товарным знакам, промышленным образцам – всему тому, что хранится в 9 переданных НРИС реестрам федеральной промышленной собственности. Будет доступен полнотекстовый поиск по метаданным, параметрический поиск и поиск по цифровым отпечаткам (технология (Digital Fingerprints или DG), которые уже вошли в оборот правообладателей.

Для учета прав реестр будет идентифицировать правообладателей, принимать заявления о наличии прав и также выдавать подтверждающие документы (сертификат) о том, что эти люди зарегистрировали свои объекты. Заявления об авторстве в текущий момент можно подать для тех объектов, что уже размещены в реестре, которые НРИС получили от ФИПС, от правообладателей, от Российской государственной библиотеки. Можно заявить авторство объекта интеллектуальной собственности, а НРИС через систему полной/частичной идентификации пользователя, в том числе по паспортным данным, идентифицирует правда ли он является правообладателем. Это позволяет четко идентифицировать автора либо владельца объекта интеллектуальной собственности и впоследствии установить с ним коммуникацию. Во втором полугодии создатели системы планируют ввести такой функционал как депонирование необнародованных произведений, мониторинг использования контента в интернете и начать осуществлять помощь в лицензировании прав.

Кроме того, в этом же году для ограниченного круга участников планируется предоставить бета-версии, которые для массового пользователя станут доступны в следующем году: это инструменты, связанные со статистикой использования объектов интеллектуальной собственности, в первую очередь это касается аудиовизуальных произведений, фонограммы текстов, которые дистрибутируются в основном в цифровой среде, и аналитику, построенную на базе этой статистики.

Прямая речь

Рассказать о создании реестра Звуки попросили Александра Буйневича и директора НРИС по развитию Павла Рогожина.

Звуки: Кто делал систему? Как появилась идея ее создания? От кого она исходила?

Александр Буйневич: Собрались люди, которые запустили уже не один успешный проект в Интернете, и тут нужно было реализовать историю с огромным объемом данных, со статистикой, с аналитикой, с мониторингом.

Звуки: Ранее, помнится, Muz.ru предпринимал попытку сделать такую же систему, но она закончилась ничем. Почему должно получиться у НРИС?

Александр Буйневич: Вас, конечно, в первую очередь интересует именно музыка, однако у нас не только аудио, но и тексты, и диссертации, и большой пласт промышленной собственности в виде образцов, патентов, изобретений и прочее. Это огромный рынок. Плюс планируется фото, и мы думаем про видео. Аудио – это только одна из частей. Поскольку мы давно занимаемся диджиталом, то понимаем, что если речь идет о видео, то это может повлечь за собой серьезные затраты и применение серьезных технологий и грамотной разработки, иначе оно работать не будет и вся наша история будет выглядеть очень странно.

Звуки: С технической стороны это явно требует центров обработки данных огромных размеров...
Александр Буйневич: Да, плюс, например цифровые отпечатки, fingerprint и прочее, например, при депонировании, чтобы мы понимали – это обнародованное произведение или нет. Это можно будет делать онлайн, а не на бумаге/диске, как это принято сейчас у других участников рынка.

Звуки: Как формируются цифровые отпечатки?

Павел Рогожин: Это набор сигнатур, учет “уотермарков” (watermarks, водяные знаки) и других признаков. Правообладатели в музыкальной индустрии используют различные «водяные знаки» для различных каналов дистрибуции. Мы учитываем те наборы сигнатур, которые предоставляет им правообладатель. Иногда используются только какие-то элементы фонограммы для того, чтобы находить нужное по частичному объекту... Это позволяет с достаточно высокой точностью определять, является ли объект частью той или иной фонограммы, схож с ней фонограммой и так далее.

Звуки: Когда шли разговоры о создании пресловутой глобальной лицензии, то предполагалось создание технической системы, которая способна будет производить глубокое инспектирование пакетов - вплоть до того, чтобы копаться в зашифрованном трафике, выискивая сигнатуры. Предполагается ли у вас что-то подобное?

Павел Рогожин: Зачем?

Звуки: Вопрос, наверно, к разработчикам “глобальной лицензии”, зачем им это было нужно.

Павел Рогожин: Про “глобальную лицензию” – это, конечно, несколько мимо нас, а вот что касается глубокого анализа траффика, да еще шифрованного – мы вообще не видим в этом необходимости. Источники нелегальной дистрибуции контента известны, они закрываются и потом открываются снова, по ним ведется активная судебная и досудебная работа. Это уже сложившийся, понятный и более эффективный механизм, чем выстраивать что-то очень большое, для того, чтобы анализировать траффик.

Звуки: А каковы источники первоначального заполнения, откуда поступают данные?

Александр Буйневич: Мы заключили договор с ФИПС (Федеральный институт промышленной собственности), который предоставляет несколько реестров –это промышленные образцы, товарные знаки и т.д. Также у на есть договор с РГБ (Российская государственная библиотека), которая нам предоставила информацию по библиографическим данным, по книгам. Сейчас идет закрытое тестирование бета-версии. РГБ предоставила нам десять тысяч объектов, чтобы можно было посмотреть как все работает. Вообще у РГБ их восемь миллионов двести пятьдесят всего. Постепенно мы будем забирать весь контент.

Звуки: Поиск по десяти тысячам объектов - это все–таки не то же самое, что поиск по восьми миллионам, не так ли?

Александр Буйневич: Да, но у нас, как я считаю, нет проблем с этим. На проекте заняты люди из Рамблера, Яндекса, РБК, Спутника, то есть люди которые понимают, что такое большой объем данных. У нас в команде потрясающие специалисты, которые в этом разбираются и их восемь миллионов двести пятьдесят записей не смущают.

Звуки: А откуда поступает информация об аудиоматериалах?

Александр Буйневич: Сейчас у нас есть договоренности с Первым музыкальным издательством и Творческим объединением “Газгольдер”.

Звуки: Только они?

Александр Буйневич: Доступны пока материалы только от них, да.

Звуки: С остальными ОКУПами пока не работаете?

Александр Буйневич: Мы определённо планируем работать с правообладателями. В буквальном смысле, ходить и рассказывать им, зачем, почему и отчего, поскольку возникает очень много вопросов в духе “А зачем мне это нужно?”

Звуки: Когда появились первые публикации о создании НРИС, то везде подчеркивалось, что это будет очень прозрачная и понятная система. За счет чего эта прозрачность будет достигаться?

Павел Рогожин: Очень простой пример – механизм депонирования, открытого и закрытого. Как я уже сказал сегодня, это будет либо грид-компьютинг (распределённые вычисления) либо блокчэйн, потому что в текущий момент участники рынка не готовы внедрять что-то, что требует несколько больше аппаратных ресурсов. Все-таки требуется авторизационный центр, как следствие - это ближе к модели грид-компьютинга. Дальше все очень просто: каждая транзакция фиксируется в этой сети, у каждого из источников этой сети есть полная копия реестра по изменению этих транзакций. Куда же еще прозрачнее?

Александр Буйневич: Нужно четко понимать: мы не ОКУП, мы - реестр. Мы не занимаемся расчетами, мы площадка, где встречаются авторы, правообладатели, пользователи, желающие заказать очистку прав…

Звуки: То есть у вас будет какой-то прейскурант на услуги?

Павел Рогожин: Вообще-то мы акционерное общество, коммерческая организация, поэтому мы понимаем, что это проект технологически очень сложный, он долгий, он в непростой момент появляется на рынке, он очень затратный, очень много вкладываем в исследования и разработки, в архитектуру. Такие проекты не встраиваются за год-два, это долгая и кропотливая работа, чтобы создать качественный инструмент для всех участников рынка. Просто пример: вы же пользуетесь Яндексом и Гуглом? Это же поиск, правильно? Он же бесплатный для вас. Но как-то они зарабатывают: на рекламе, на дополнительных сервисах. Вот у нас то же самое. Просто специализировано под объекты интеллектуальной собственности.

Звуки: То есть, НРИС – это поисковик?

Павел Рогожин: Нет, это некорректно. Корректно – именно реестр. И только. Мы только регистрируем права, храним сведения об изменениях, об объектах интеллектуальной собственности и оказываем ряд услуг, связанных с этим реестром.

Звуки: А за счет чего существует система, как она будет окупаться? Вот ОКУПы, например, получают доходы...

Павел Рогожин: Опять же, мы не ОКУП! Мы коммерческое предприятие. Есть базовый функционал, заявление об авторских/смежных правах, поиск и так далее– это все бесплатный функционал. Но все услуги для правообладателей, для авторов, связанные со статистикой, мониторингом, депонированием – это все оказывается на платной основе.

Звуки: В начале презентации упоминалась юридическая помощь авторам. Как все будет организовано?
Александр Буйневич: Еще не всё до конца сформировано и сформулированно. Но мы хотим помочь молодым авторам, которые не знают, как устроен рынок, откуда появляются смежные права и так далее. И мы хотим сделать так, что если у кого-то возникает необходимость скоммуницировать с юристом, проконсультироваться, то мы сведем. Вы все увидите 1го июля, когда будет доступна основная функциональность. Сегодня демонстрируется пока только поиск по цифровому отпечатку. Специально сделали фонограмму, которая называется 0101, у нее нет никакой метаинформации внутри, просто для того, чтобы было понятно, что загрузив эту фонограмму, можно определить что это.

Звуки: Собираетесь ли вы заводить собственный штат юристов или привлекать со стороны? И на каких условиях?

Павел Рогожин: Очень просто. Я думаю, вам хорошо знакомы сервисы freelance.ru, profi.ru и так далее. Это механизм онлайн-рынка услуг. У нас есть своё собственный механизм, предполагающий формирование своего рынка: любой профессиональный юрист, патентный поверенный, адвокат, агент, кто угодно, может зайти и зарегистрироваться. Бесплатно. Он будет доступен в поиске. А дальше - разные модели, аналогичные тем, которые есть уже на рынке. Вы зарегистрировались, вас нашли, а дальше как вы уже продвигаете себя, как работаете с обращениями – это влияет на ваш рейтинг с одной стороны. С другой стороны, фиксируя факты оказания услуг, мы выстраиваем рейтинг доверия, который показывает правообладателям, авторам, с какими специалистами стоит работать.

Звуки: Будете ли брать с юристов какую-нибудь комиссию?
Павел Рогожин: Модели будут такие же как на рынке. Это либо модели CPA, либо процент от сделки. Они будут комбинироваться, как и везде на рынке: есть защищенные сделки, есть просто получение контактных данных и т.д. Мы будем делать тоже самое. Это проверенные, качественные, зарекомендовавшие себя модели.

Глава агентства "Интермедиа" Евгений Сафронов, присутствовавший на мероприятии, так прокомментировал презентацию НРИС:

"Надеюсь, что с этим оригинальным и перспективным проектом не произойдет то, что бывает довольно часто: всем хочется доказать государству, что они хотят ему помочь; надо только дать денег для начала, а дальше они уже сами. Потом, когда деньги закончатся, они говорят: "Дальше мы сами" не получилось, так что дайте ещё. "

Презентацию также прокомментировала юрист Ирина Тулубьева:

"Очевидно, у организаторов есть существенный коммерческий интерес в этом проекте, тем более что в него (в наши непростые времена) вкладываются значительные суммы. Сразу вопрос: зачем всё это нужно? Были уже попытки создания реестров, успешно осваивался немалый бюджет, но где всё это? Деньги в никуда, и сами реестры непонятно где. Создание реестра, базы данных, как мне представляется, поможет пополнить реестры организаций по управлению правами на коллективной основе. Возможно, в будущем эта база станет конкурировать с базой Российского Авторского Общества. Создание реестра – процесс бесконечный, причем реестр всегда будет неполным. И опять вопрос: что даст реестр правообладателям, что он даст пользователям? Очень хотелось бы верить, что те правообладатели, которые не захотят участвовать в проекте, не будут ущемлены в том числе материально. И им никто не скажет: хочешь получить деньги – регистрируй в реестре, или сиди без денег. Ещё момент: база данных - источник полезной информации для скупщиков прав. Не секрет, что права на непромышленную интеллектуальную собственность у нас активно скупаются, особенно этот процесс активизировался в последние год-два. Что касается статистики, то она обеспечит финансовый поток в направлении, ею указанном. Это относится к средствам, собранным организациями по управлению правами на коллективной основе, которые полномочны осуществлять распределение частично или в полном объеме на основании статданных. Кроме того, возможны иные денежные поступления - от государства например, - которые также в ряде случаев могут быть распределены на основании сведений статистического характера. Поэтому главный вопрос - «прозрачность» НРИС. Это безусловное к нему требование. Пока, на старте проекта, нам предлагается поверить в чистоту помыслов и дел. Однако к чему тогда оффшоры и «тёмные лошадки» в учредителях? В любом случае у всех нас будет возможность увидеть НРИС в деле и сделать собственные выводы.