MONTREUX JAZZ FESTIVAL  Монтрё-47. Дни 1 и 2: Коэн. Такой он.

В полном соответствии с анонсами 4 и 5 июля Montreux Jazz Festival начал свою работу двумя концертами с грифом "sold out". Выступал Леонард Коэн (Leonard Cohen) - один из любимейших и старейших резидентов Монтрё, легендарный канадский шансонье, последняя живая легенда эпохи.

Поднявшись на сцену, Коэн сразу же включил свое знаменитое "одесское обаяние": произнеся несколько теплых слов в адрес собравшихся, он при поддержке трио бэк-вокалисток начал знаменитую "Dance Me to the End of Love". В исполнении всех вещей, которые прозвучали далее, - "The Future", "Bird on the Wire", "Everybody Knows", - звучит знакомая доверительная интонация, с которой Коэн поет всю жизнь. Одна из примет концертных выступлений этого певца - они вне времени, и если на ролике YouTube не указан год записи, можно долго гадать, к какому творческому периоду принадлежит фрагмент: попробуйте-ка, отличите одну версию "Darkness" от другой! Коэн может менять аранжировки и составы музыкантов (в последние годы состав, впрочем, довольно стабилен), но его фирменная умудренно-философская грусть всегда при нем, и его голос не стареет. Он всегда был именно таким, и таким он останется до конца. И его песенный багаж прирастает все новыми нонконформистскими зарисовками:

Everybody knows that the dice are loaded
Everybody rolls with their fingers crossed
Everybody knows that the war is over,
Everybody knows the good guys lost
Everybody knows the fight was fixed,
The poor stay poor, the rich get rich.
That's how it goes -
Everybody knows...

Одна из жемчужин концертного состава Коэна - гитарист Хавьер Мас (Javier Mas), сменивший за вечер несколько инструментов - от двенадцатиструнной акустической гитары и Стратокастера до мандолины, лютни и кобзы. Именно его темпераментное, чувственное вступление с отчетливыми испанскими мотивами сделало "Who by Fire" изысканно-неузнаваемой. А распевающая нечто скорбно-русское скрипка Алекса Бублицкого в сочетании с женским вокалом превратила "Come Healing" в своеобразную молитву - и логично, что в итоге она перетекла в "Amen' с ее торжественным органом.

Мы не в первый раз видим, как в ходе исполнения песни Коэн встает на колени. Коому-то это кажется мелодраматическим приемом, кто-то считает, что у артиста просто болят ноги и ему трудно стоять. Я же убеждена, что таким образом великий Леонард просто хочет подчеркнуть интимность момента, четче донести message до публики. Ровный голос Коэна не изменяет ему, он всегда убедителен и обладает бархатными обволакивающими свойствами. А в самых драйвовых местах Коэн пританцовывает в такт, откровенно наслаждаясь движением.

Для зрителя, который провел на концерте Коэна полтора часа и при том не следит за ходом его турне, сообщение о грядущем антракте звучит довольно неожиданно. Но мы со времен кремлевских концертов знаем, что маэстро просто нужна передышка перед следующим полноценным сетом, в котором количество хитов будет зашкаливать. И вот он: "Tower of Song", "Suzanne", "Sisters of Mercy" - зал увлеченно подпевает, и Коэн, прищурившись, чуть приподнимает шляпу в знак одобрения. На "Waiting For Fhe Miracle" привычные партии синтезатора заменены на аккордеон - оттого песня приобретает характер шансона, будто в нее переложили сахара. А на "The Partisan" он сам берет в руки гитару и исполняет половину песни на французском. Зал предсказуемо отвечает овацией.

Вот интересный эффект от концертов Коэна: живьем они всегда безупречно разнообразны. Коэн не развлекает публику и не заигрывает с ней, все его песни мы знаем наизусть, аранжировки никогда не слишком остры - но публике все равно интересно наблюдать за развитием концерта.

Изысканный, тонкий момент: предваряя исполнение вокалисткой Шарон Робинсон песни "Alexandra Leaving", Коэн читает короткое стихотворное камео. Он снимает шляпу и отходит вглубь сцены, оставляя сцену Шарон, а она, словно ученица, тревожно оглядывается, ища маэстро глазами. И, когда песня исполнена, Коэн подходит и целует ей руку. Даже если это происходит на каждом концерте, для Шарон каждый раз - единственный.

Но вот и финал. Одна за другой идут "I'm Your Man", в ходе которой врубается синтезатор, а Коэн начинает пританцовывать все быстрее. Вечная и несгораемая "Hallelujah" и шаловливая "Take This Waltz" исполняются ревущим залом. Мы уже готовимся прощаться...

Как, еще и бис?!

По окончании трехчасового шоу Леонард Коэн спел на бис еще три песни: "So Long, Marianne", "Going Home" и "First We Take Manhattan". А потом добрался и до кавера на группу The Drifters - "Save the Last Dance for Me"

Когда Коэн в 2008 году начал свое большое турне, оно сопровождалось душераздирающей историей о том, как его обокрал собственный менеджер, что заставило бедного пенсионера отложить в сторону мысли о почивании на лаврах и отправиться зарабатывать деньги. Но, воля ваша, it's not just for money. Трехчасовые концерты с такой душой и страстью только ради наживы не играются. Коэн настолько явно живет на сцене, что, кажется, стремится на ней же и умереть. Красивая смерть, между прочим.

Коэна и основателя фестиваля, Клода Нобса, многое роднит. Они принадлежат к одному поколению "шестидесятников", оба - мастера жизни на полную катушку и влюблены в музыку. Нобсу в момент его трагической гибели было 76. Коэну - 78. То, что успели на протяжении жизни создать эти два гиганта, давно стало частью мирового наследия. В этом году аудио- и видеоархив, собранный Нобсом, вошел в список культурных объектов мирового значения ЮНЕСКО - в него с полным правом входят и произведения Коэна. Маэстро несколько раз гостил на сцене Auditorium Stravinsky (в предыдущий раз - в рамках турне 2008-2009 года), несколько раз гостил в знаменитом шале Нобса в горах. Поэтому для него честь открывать фестиваль - заслуженная, и именно он - тот музыкант, который способен в полной мере отдать дань памяти человека, сделавшего Монтрё.

К слову сказать, 5 июля в малом зале играли Black Rebel Motorcycle Club - отличная группа, но покинуть ради нее концерт Леонарда Коэна было бы чистым безумием. Такое не пропускают.