Автор новой, вдохновленной рекапами телевизионных шоу рубрики Звуков – кино- и музыкальный обозреватель Сергей Степанов, с 2006 года живущий за океаном, а с 2014-го рассказывающий нам о том, что он увидел там и оттуда за последний месяц.
Иногда – как правило, не чаще одного или двух раз в год – меня одолевает не столько любовь, сколько крупнокалиберная одержимость по адресу той или иной новой песни. Со всеми вытекающими: полсотни прослушиваний за трое суток, досрочное первое место в соответствующем хит-параде Last.fm по итогам года и оперативное обновление собственного bucket-листа: непременно услышать эту песню живьем, пока не помер. И, представьте себе, иногда – совсем редко – даже последнее оказывается проще простого.
В 2014 году подобная одержимость меня одолевала уже дважды, и если с песней “Midnight” группы Coldplay вышло пока не все (из Нью-Йорка, где я жил аккурат напротив Beacon Theatre, в котором Coldplay играли в мой день рождения, мне пришлось уехать за несколько дней до концерта, ограничившись долгожданным походом на мюзикл “Once”), то с песней “West Coast” Ланы Дель Рей (Lana Del Rey) – еще как. Она, что характерно, тоже играла в мой день рождения, только уже в Монреале, и оправдала все возложенные на это шоу ожидания.
В том смысле, что шоу, как и утверждали почти все когда-либо видевшие Лану живьем, оказалось беспримерно скверным. Выйдя на сцену и начав с вокального саундчека (!), артистка вслух пожаловалась на звук во время первой же песни (“Cola”) – и, что называется, высказалась за всех: даже по меркам приснопамятной хоккейной акустики Bell Centre звучала Лана чудовищно. Да и по части stage presence, прямо скажем, не поборола: стояла, как вкопанная, демонстрируя ноль эмоций, а в какой-то момент и вовсе перестала петь, устроив вместо этого трехминутную фотосессию с поклонницами.
Поклонницы, впрочем, были на седьмом небе от счастья: и те, что щелкали селфиз с Ланой в первых рядах партера, и те, что подпевали всем до единой (тринадцати, включая “Young and Beautiful” и “West Coast”) песням с последних рядов галерки. Цветы в волосах были примерно у каждой пятой, бойфренда с собой привела в лучшем случае каждая десятая, средний возраст аудитории был в районе старшего школьного – в общем, я на этом празднике жизни оказался слегка не при делах. Но песню “West Coast” послушал с тех пор еще раз пятьдесят – несмотря на всю очевидность ее первоисточников.
Другое дело – EMA: горластая блондинка Эрика, три года назад игравшая в Монреале в баре на сто человек и за отсутствием в нем гримерки выходившая на бис из соседней кебабной, принципиально не в курсе, что такое дистанция со зрителем и хотя бы поэтому показалась роднее и ближе. В этот раз концерт Эрики принимал клуб человек на триста, но она, как и три года назад, бродила по залу как до концерта, так и во время него – однажды наступив мне на ногу и пару раз вспомнив, как когда-то играла в Монреале со своей предыдущей группой Gowns и испытала суровый нервный срыв (“надеюсь, никто из вас этого не видел”).
Сыграла EMA и пару песен Gowns, вторая из которых, прозвучавшая на бис и представленная самой Эрикой как “something fucked up”, оказалась мощнее всего, что было до нее, включая выдающуюся “Cthulu” и пронзительную “Dead Celebrity” с нового альбома “The Future’s Void”. Альбом, к слову, отличный и мало кем замеченный – вторая Пи Джей Харви (PJ Harvey) из EMA пока не выходит, а жаль: по итогам двух ее концертов могу сказать, что рок-див живее и беспокойнее я не видел давно (может статься, со времен самой Пи Джей Харви).
Мои – да и, наверное, чьи угодно – любимые артисты делятся на тех, кому выписан неограниченный кредит доверия и потому прощаются любые прегрешения вроде посредственных альбомов и вялых концертов, и тех, кому ничего прощать не приходится, потому что на них можно положиться в буквальном смысле всегда. Группа Mogwai для меня – из последних, и если среди их записей есть две или три, любовь к которым сложно оправдать чем-то кроме фанатской лояльности, то живьем эти люди всегда играли так, что волосы встают дыбом, а почва уходит из-под ног.
При этом отличаются концерты Mogwai друг от друга, как бутылки любимого вина из одного ящика: шоу в Metropolis стало для меня седьмым за 11 лет, и я за эти годы изменился сильно больше, чем группа. “Привет, мы из Глазго”, педали газа в пол, громовой звук, аскетичный видеоряд (в Metropolis это были геометрические фигуры, зажигавшиеся на новых песнях), благодарная аудитория и, разумеется, greatest hits. Песен с “Rave Tapes” (“Heard About You Last Night”, “The Lord Is Out of Control”, “Remurdered”) хватало, но звучат они уже вполне на уровне канонических – коих было на порядок больше: за всякую из концертных версий “I’m Jim Morrison, I’m Dead” можно, в частности, продать душу дьяволу.
Продолжением построкового банкета стали специальный показ картины “Come Worry with Us!” о Silver Mt. Zion (ее, хочется верить, многие посмотрели и в Москве, в рамках недавнего Beat Film Festival) и внезапный полуночный концерт их соседки по лейблу Constellation Элизабет Анки Вайяджич (Elizabeth Anka Vajagic), грандиозному дебюту которой, пластинке “Stand with the Stillness of This Day”, как раз исполнилось десять лет. И фильм, и шоу впечатлили не только по существу, но и тем, как нелегко живется некоторым из моих любимых музыкантов: из кухонной беседы Эфрима и Джессики из SMZ выяснилось, что по итогам месячных гастролей группы они, молодые родители, заработали три тысячи долларов на двоих, а 8-долларовые билеты на первый за несколько лет монреальский концерт Вайяджич купили человек двенадцать.
Судя по обилию незнакомых песен (все – в беспроигрышной стилистике готик-фолка; примерно так, думается, звучал бы тандем Патти Смит и Майкла Джиры), новый альбом Вайяджич уже не за горами. А вот очередной и, похоже, самый успешный альбом англичан Metronomy, “Love Letters”, уже вышел и был представлен живьем в том же Metropolis. Мне гораздо милее их предыдущая пластинка “The English Riviera”, но нельзя не признать, что в формате концертного шоу Metronomy дадут фору многим: белые костюмы и общая суперсимметрия, образцовый звук и идеальные поп-песни (“The Bay”, “Some Written”, новая “Boy Racers”).
Ну а безоговорочно лучший концерт отчетного периода оказался на счету группы, солистка которой в свое время уже становилась соавтором лучшего концерта не месяца, но года. Тогда это были The Dead Weather, окончательно, вслед за The White Stripes и The Raconteurs, убедившие меня в том, что лучшие на свете рок-концерты дают группы, ведомые Джеком Уайтом (Jack White). Сейчас – The Kills, блистательно доказавшие, что, когда есть Элисон Моссхарт (Alison Mosshart), в принципе можно обойтись и без Уайта.
Не исключено, что к этому выводу я пришел одним из последних: в конце концов, The Kills практически не играют новых песен, а новых альбомов не выпускали со времен трехлетней давности “Blood Pressures”, так что этот их монреальский концерт был с тех пор уже третьим. Но лучше поздно, чем вообще не: перекрасившаяся в блондинку Моссхарт, Джейми Хинс (Jamie Hince) и аккомпанировавший им квартет перкуссионистов оказались концертным составом на загляденье и на убой – с гитарными соло, красившими упоительно-буйным цветом песни вроде “Pots and Pans” и “No Wow”, и воплями Моссхарт, гулявшей по сцене театра Olympia с грацией дикой кошки.
Многие помнят, как та же Лана Дель Рей имела неосторожность спеть “Heart-Shaped Box” и нарваться на ликбез от Кортни Лав (Courtney Love), публично поведавшей, каким фрагментом ее анатомии была инспирирована эта песня. Так вот, если Лане за такое и впрямь лучше не браться, то Эрика и Элисон, думается, вполне вписались бы в компанию к Ким Гордон (Kim Gordon) и Энни Кларк (Annie Clark), исполнявшим избранные песни Nirvana в показанной, наконец, на HBO телеверсии недавнего приема новобранцев Rock and Roll Hall of Fame. Ее я собирался смотреть исключительно из-за Nirvana и Питера Гэбриела (Peter Gabriel), но в итоге не смог оторваться и с ходу осилил все три с лишним часа (включающие обязательное для последних месяцев непредвиденное камео Билла Мюррея) – чего и вам желаю.
1958 – Элвис Пресли был призван на военную службу. Он проходил ее в Германии »»
1974 – Сингл Эрика Клэптона "I Shot the Sheriff" получил золотой статус, достигнув первого места в чартах всего неделей раньше »»
1981 – Впервые за много лет с момента распада своего дуэта Саймон и Гарфункель выступили вместе в ходе концерта в поддержку нью-йоркских парков. Посетителями концерта стали 400,000 человек »»
David MCCALLUM (1933)
Брайан Эпстайн (1934)
David BROMBERG (1945)
TWIGGY (1949)
Daniel LANOIS (1951)
Nile RODGERS (1952)
Lita FORD (1958)
Marshall JEFFERSON (1959)