John ZORN  "Авангард - это способ жить. И этот способ постоянно изменяется."

Древо джаза за прошедшие сто лет разрослось и разветвилось так, что даже специалистам невероятно трудно определить его границы, разобраться в многочисленных стилях, подстилях, пересечениях и перемножениях джаза с сонмом музыкальных тенденций разного вида. В эволюции straight ahead нет кардинальных скачков и ответственных за них лиц. Зато в смежных субкультурах… Говоря о джазе, нельзя обойтись без важнейшей фигуры множества творческих начинаний поледних десятилетий саксофониста, а главное, как он сам себя обозначает, "играющего композитора" Джона Зорна (John Zorn). Не думаю, что Зорн считает себя музыкантом джаза, но ведь и Дюк Эллингтон говорил о том, что он играет не джаз, а афро-американскую музыку. Не удивительно, что творческие люди (а профессия музыканта совсем не обязательно синонимична творчеству) стремятся отделаться от шаблона, которым для очень многих людей стал джаз.

Действительно Зорн – один из лидеров современного, а значит, авангардного музыкального мира. Ведь авангард это не маловразумительный хаос, как полагает большинство, а то, что сейчас находится в активной фазе развития. В последние 40 лет в новой импровизационной музыке перемешиваются языки и эстетика музыкальных культур всего света и всех времен.Условный нью-йоркский Даунтаун-авангард включает в себя широкий спектр явлений от хардкора, клезмерской музыки и свинга до nu-metal, шумовой музыки и электроники, от академического авангарда, созданного для Kronos Quartet до пост-панка. В свое время Маурисио Кагель открыл для Зорна как европейский авангард в лице Булеза, Штокхаузена, Ксенакиса, так и нетрадиционных американцев Гарри Патча и Джона Кейджа. В Lower East Side на юго-востоке Манхэттена, ставшем к концу 70-х одним из самых модных кварталов городской богемы, постепенно сложилась группа единомышленников Зорна - клавишники Энтони Коулмэн, Уэйн Хорвитц, саксофонисты Нед Ротенберг, Тим Бёрн, тромбонист Джордж Льюис, певец и гитарист Арто Линдсей, гитарист Фред Фритт, виолончелист Том Кора, бас-гитарист Билл Лэсуэлл, вокалист Дэвид Мосс и многие другие.

Джон Зорн родился в Нью-Йорке, с детства учился музыке. Он получал уроки фортепиано, в 10 лет освоил гитару и флейту, а в 14 приобщился к академической музыке и начал сочинять. Авангардный джаз Зорн открыл для себя в начале 70-х; особенно сильно повлияло на него творчество Энтони Брэкстона и чикагская «Ассоциация поддержки творческой музыки» (ААСМ). Именно тогда он решил переключиться на саксофон, бросил колледж и переселился на Манхэттен. Уже в первых альбомах "Pool" (1980) и "Archery" (1982), Зорн сотоварищи отказался от мелодизма и тривиальных, на взгляд молодых сочинителей, гармоний.

"Полуподпольное" существование продолжалось примерно до начала 80-х годов, когда был подписан контракт с лейблом Elektra/Nonesuch. В нашем кратком обзоре невозможно даже перечислить огромное число проектов музыканта, которые наполняют эти уже 40 лет деятельности (2 сентября 2018 года ему исполняется 65 лет), можно только попытаться перечислить некоторые из них. Одна из областей интереса Зорна – киномузыка, причем в эту область попадает, как музыка Эннио Морриконе, так и собственные сочинения для порнофильмов или аннимационных роликов (не обязательно реально существующих). Другой его известный проект носит название Cobra, он существует с 1987 года и является импровизационной игрой с карточками, нередко с привлечением японских музыкантов. Кстати, в Японии Зорн бывает регулярно и черпает оттуда многие свои идеи. Там же были сделаны его записи с нашими Сергеем Курехиным и Валентиной Пономаревой.

Еще один проект Naked City — ансамбль, фактически сложившийся в процессе записи "The Big Gundown" по музыке Морриконе. Своего рода, поп-арт с разнообразнейшим исходным материалом и резкими стилистическими перепадами. Здесь можно отметить пересечение смыслов Зорна с европейской музыкой XX века, в частности с музыкой Клода Дебюсси. В 1991 году вместе с басистом Биллом Ласвеллом и лучшим барабанщиком грайнд-кора Миком Харрисом (Mick Harris) Зорн создал ансамбль Painkiller, объединивший радикальный грайнд-кор с авант-джазом и авант-роком с использованием элементов даба и эмбиента. Первый диск "Painkiller Guts of a Virgin" был выпущен в Японии и в Великобритании, британский тираж был уничтожен по закону о публикации непристойности.

Широкую известность Джону Зорну обеспечил и проект Masada, основой которого являются мотивы клезмера, с характерными ближневосточными ритма­ми, хасидскими песнями и танцами. Но основа эта рассматривается с точки зрения фри-джаза и производных от него. Эти идеи положили начало широкой серии Radical Jewish Culture, в которой участвует множество музыкантов. В 2006 году Зорн говорил: "Эта серия не посвящена вообще всей еврейской музыке. Мы не выпускаем клезмер, не выпускаем традиционную народную музыку. Мы выпускаем записи артистов, которые своим творчеством ставят вопросы, ищут новое".

Нужно напомнить, что Зорн - еще и основатель концертных циклов в нью-йоркских клубах The Knitting Factory и Tonic, а также независимых фирм звукозаписи Avant и Tzadik. Последняя имеет мировую известность и огромный каталог, пропагандируя разнообразный авангард и Radical Jewish Culture. А ведь за бортом осталась академическая музыка Зорна, его издательская деятельность, новые проекты и направления, которые он продолжает генерировать. О Джоне Зорне много написано, он выступал перед российской публикой, и, несомненно влияние его на современную импровизационную музыку огромно. Вряд ли кто-то возьмет на себя смелость соизмерить влияние на джазовый процесс многочисленных талантливых музыкантов, появившихся на джазовой сцене в последние десятилетия – их сотни и тысячи. Среди них - Сесил Тейлор (Cecil Taylor), Херби Хэнкок (Herbie Hancock), Джон Маклафлин (John McLauphlin), Дейв Дуглас (Dave Douglas), Medeski Martin & Wood), Ян Гарбарек (Jan Garbarek), Билл Фризелл (Bill Frisell) и многие другие. Все эти люди меняют не только язык джаза, но и сущности, которые с помощью этого языка рождаются. И пока этот процесс идет, джаз будет жить. Кажется в финале будет вполне уместным снова процитировать слова Джона Зорна, сказанные им в интервью 12 лет назад главному редактору Jazz.ru Кириллу Мошкову: "Фри-джаз - не авангард, это музыка сорокалетней давности! В 60-е, когда мне было 16-17 лет, фри-джаз был остро актуален, а диксиленд был музыкой сорокалетней давности. И тех, кто слушали диксиленд, мы называли moldy figs. А теперь музыка сорокалетней давности - это фри-джаз. И те, кто им занимается - заплесневелые фиги! Разве это - новая музыка? Я думаю, очень важно понимать, что авангард, экспериментальная музыка - это не звучание, не какой-то определенный стиль. Это способ смотреть на мир, это способ жить. И этот способ постоянно изменяется."