SANTANA  Патриарх "латинского вторжения"

Очередной бум латиноамериканской музыки, разразившийся в середине 1998 года, потихоньку сходит на нет. Наиболее талантливые его представители постепенно находят своё место в музыке "без экзотической прописки"; прочие, исполняющие стандартный поп-материал под прикрытием "жгучих" фамилий и псевдонимов, будут скоро забыты вовсе. Предыдущий бум, помнится, наблюдался в середине восьмидесятых, когда дряхлеющему стилю "диско" вливали порцию "горячей" крови по имени ламбада.
На фоне очередного отлива незыблемой скалой высится фигура человека, сыгравшего в частности, первые такты того, что назовут впоследствии ламбадой, аж в 1969 году. Его имя - Карлос Сантана.

Родился Карлос (Carlos Santana) 20 июня 1947 года в Мексике. Его отец, Хосе Сантана, был неплохим скрипачом, и первые уроки музыкальной грамоты Карлос получил в кругу семьи.
Менее чем через двадцать лет вся Калифорния узнала его, как гитариста-виртуоза. Успевая работать с тогдашними звёздами нарождающегося джаз-рока Майком Блумфилдом и Элом Копером, Карлос собрал попутно свой "Santana Blues Band". Блюз в те годы ещё сохранял господствующие позиции, однако уже через пару лет Карлос и компания гастрономически разбавили его элементами "латина-брасс" и "текс-мекс".

Сие новшество закономерно вызвало шок, по силе сравнимый с появлением рок-н-ролла: никто и не предполагал, что столь традиционную и вроде бы акустическую по определению музыку можно исполнять в переложении для электрогитары. Шок был настолько силён, что по прошествии более чем тридцати лет никто, если не считать пары-тройки откровенно коммерческих эпигонов последнего поколения (совместные потуги Валерия Меладзе и Сергея Воронова в песне "Текилла-Любовь" просто смешны), не рискнул развить этот стиль игры или хотя бы повторить эксперимент Карлоса. Так и оставшись единственным в своём роде мастером латиноамериканской электрогитары, Сантана в конце-концов запатентовал авторский саунд, справедливо рассудив, что раз нормальных последователей так и не появилось (единственный настоящий "ученик" Карлоса, гитарист Нил Шон (Neal Shonn) впоследствии пошёл своей дорогой), то эпигоны ему тем более не нужны.

При этом собственного музыкального материала у Сантаны было немного - в основном репертуар группы состоял из джазовых и блюзовых стандартов, а также народных мелодий. Во время безумных концертных импровизаций музыкантов ансамбля, слегка подогретых текиллой и мескалином, иногда было непонятно, где кончается одно и начинается другое. Дерзким вторжением на территорию блюза звучала "Black Magic Woman" ("Тёмные Женские Чары") Питера Грина (Peter Green), исполненная в том самом "вихляющемся" ритме, что позже послужит основой вышеупомянутой ламбады. Ну, а "Jingo" с её синкопированным ритмом, массой перкуссии в исполнении Майкла Шрива (Michael Shreew) и Майкла Каррабелло (Michael Carabello), и плясовыми выкриками - джаз, фолк, или что-то новенькое? Совсем казалось бы неуместный для такой музыки хриплый хаммонд-орган Грега Роули (Greg Rowley) неожиданно переводил всё происходящее в хард-роковые сферы в таких "тяжёлых" номерах, как "Hope Your Feeling Better" ("Надеюсь, Тебе Уже Лучше"), оставляя за бортом Deep Purple и Uriah Heep, а грациозно-салонный инструментал "Samba Pa Ti" (одно из собственных сочинений Карлоса) возвращался к традиционным ритмам самбы со стороны джаза.
Тем не менее, практически все кавер-версии Карлоса и компании (за исключением, быть может, лишь битловской "Little Help From My Friends") ныне воспринимаются, как оригинальные произведения. Кому, скажите на милость, кроме совсем уж упёртых фанатов, нужен традиционно-"квадратный" блюзовый оригинал "Black Magic Woman", когда есть возможность послушать экзотично-эротичный кавер в стиле "текс-мекс"?

Такими вот дерзкими экспериментами прославилась группа, название которой постепенно сократилось до фамилии лидера, в конце 60-х и в 70-е годы.

В 80-е годы группа, в прошлом десятилетии выпускавшая по альбому в год, несколько сбавила обороты. Стилистические эксперименты неутомимый Карлос продолжил в совершенно новом ключе - привлекая к работе музыкантов самых неожиданных направлений. Узнав о совместном проекте "Сантана - Джон Ли Хукер (John Lee Hooker)", многие, помнится, неподдельно ужасались: "Как? У них же совершенно разные манеры! Такое не сочетается!" Оказалось - сочетается, хотя и достаточно странным образом.
В целом, однако, десятилетие было не особенно удачным для музыканта и его группы. Эксперименты с техничным и холодным фьюжн-саундом были не особенно успешны - намеренно рваной и экспрессивной манере игры самого Карлоса и безумным синкопам его ударников просто не оставалось здесь места.
Тем не менее альбом 1987 года "Freedom" ("Свобода") заслужил первую в истории группы премию "Grammy". Здесь стоит заметить, что Карлос Сантана был и остаётся мастером скорее Хита, нежели Альбома: даже суперпопулярный "Abraxas" прославился в основном благодаря удачным темам вроде "Oye Como Va" и уже упоминавшихся "Samba Pa Ti" и "Black Magic Woman".

Кстати, в отличии от многих музыкантов своего поколения, никакого флирта со стилем "диско" Сантана не предпринимал - и именно потому очередная волна интереса к латин-поп обошла его тогда стороной. Впрочем, в те годы подобное поведение "серьёзных" музыкантов считалось дурным тоном - как правило, заигрывание с модой отталкивало их старых поклонников, и не привлекало новых. Однако несколько лет спустя ситуация изменилась самым кардинальным образом.

Наступало следующее десятилетие. Ничто пока ещё не предвещало грядущих потрясений на музыкальном фронте. Диск "Brothers" ("Братья") был достаточно интересен, но произвёл вполне стандартное впечатление "ещё одного альбома живой легенды". В 1997 году началось переиздание "классических" альбомов Сантаны в формате CD. Трудно сказать, инициировала ли сия акция новую волну интереса к латиноамериканской музыке, или же просто совпала с ней по времени - однако следующую программу Карлоса ждал успех.

К этому времени разнообразные "дуэты" прочно вошли в музыкальную моду, став чуть ли не обязательной программой для звёзд шоу-бизнеса. Предвосхитивший эту тенденцию в чисто экспериментальных целях Сантана неожиданно оказался на гребне волны - его новый альбом "Supernatural" ("Самый Настоящий") задумывался, как своего рода "карнавал", полный разнообразных музыкальных тусовок и смешений различных стилей. Правда, во время работы над альбомом у Карлоса несколько поубавилось энтузиазма: некоторые из приглашённых на запись "звёзд нового поколения", на которых он возлагал определённые надежды, к ужасу музыканта, оказались не в ладах с элементарной музыкальной грамотой, а все их "достижения" основывались лишь на продюсерской работе и современной технике звукозаписи. Быть может, именно это обстоятельство заставило Сантану во время записи чуть ли не впервые взяться за обыкновенную акустическую гитару.

Вышедший в 1999 году "Supernatural" весьма долго "доходил" до ушей и мозгов нового поколения - но в итоге произвёл эффект разорвавшейся бомбы, завоевав сразу девять "Grammy". Боевик "Smooth" ("Плавный") и совсем уж неожиданная акустическая баллада в стиле хип-хоп "Maria, Maria" проникли во всевозможные хит-парады, включая даже традиционно глухой к подобной музыке "Top-100" на MTV по итогам 2000 года. В записи приняли участие вокалисты "Орлиный Глаз" Черри ("Eagle Eye Cherry) и Роб Томас (Rob Thomas) из 20 Matchbox, новая звезда стиля соул Лорен Хилл (Laurenn Hill), а также лирические альтернативщики Everlast и сосед по "золтому веку ритм-н-блюза" Эрик Клэптон. Апофеозом стало концертное исполнение на одном из фестивалей классической "Oye Como Va" вконец уж диковинным супер-трио: Карлос Сантана, Хосе Фелисиано (Jose Feliciano) и Рики Мартин (Ricky Martin).

Эксперименты старика Карлоса продолжаются. Третья волна латин-поп неумолимо умирает - да здравствует в очередной раз Сантана!