LOW  В соответствии с названием

Вокалиста группы Low вполне можно назвать американским Леонидом Фёдоровым. Во-первых, Алан Спархок (Alan Sparhawk) похож на мэтра российского андеграунда – и лицом, и причёской, и комплекцией. Во-вторых – см. во-первых. Когда впервые видишь их видео на песню "Murderer", долго трешь глаза.

В-третьих, вполне можно представить случай из альтернативной истории, когда Леонид по-прежнему играет на гитаре и поёт, а его жена Лидия, у которой действительно хороший голос, освоила барабаны. Владимира Волкова в этом варианте развития событий Фёдоров так никогда и не встретил – некоторые любители Аукцыона, насколько нам известно, до сих пор об этом мечтают. В-четвертых, манерами Алан тоже похож на Федорова – во время показа на монитора какого-то кораблика Спархок долго смотрел на него, потом повернулся к зрителям и сказал: "Well... it is a boat". Впрочем, нам стоит гордиться, что Алана скорее можно назвать американским Фёдоровым, а не наоборот.

А если серьёзно, то группа Low, более прочих в мире соответствующая своему названию, после выхода альбома "The Invisible Way" отправилась в плотный мировой тур, и мне удалось посетить их концерт в Осло. Low играет нечто, что занудные эксперты определили как slowcore, хотя сама группа активно против этого штампа возражает. С одной стороны, действительно, песни вроде "Monkey" или "Violent Past" сложно назвать медленными; с другой, если вы думаете о Low, вы всё-таки вспоминаете что-то медленное, суровое и минималистичное, замедленную версию Morphine, что бы там ни говорили они сами.

В Осло я летел рейсом Air France, и там в бортовом журнале песня Low из нового альбома под названием "Plastic Cup" была указана под первым номером в списке того, что стоит послушать в этом месяце. Интересно, возможно ли такое в бортовом журнале "Аэрофлота"?

В Осло американцы выступали в клубе под названием Bla. Как бы русскоязычному человеку ни хотелось думать иначе, читается это как "Бло". Афиш в городе замечено не было, но клуб набился битком. На разогрев очень скромно вышла группа, которая, возможно, справилась бы и с ролью хедлайнера. Шведская фабрика англопоющих музыкантов поставляет новые таланты практически бесперебойно, и на этот раз внимание публики с первой же песни привлекла команда Mire Kay.

Это, наверное, одна из самых стрёмно выглядящих групп в мире. Виктория Скоглунд (Victoria Skoglund) и Эмели Молин (Emelie Molin) – девушки достаточно симпатичные. Ну, не фотомодели, но это от них и не требовалось. Но, случайно или специально, в огромных очках и неловких костюмах они выглядят даже не как советские библиотекарши 70-х, а как суровая пародия на оных. Подозреваю, что шаг этот всё-таки осознанный – возможно, чтобы отличить девушек от других бесконечных девушек или чтобы показать публике, что даже такие простые крестьянки из глубинки могут собирать полные клубы. У Виктории и Эмили разные тембры голосов, звуки гитары и виолончели делают мероприятие очень атмосферным, а приглашенный клавишник/басист не дает звуку стать уж совсем занудным. Если всё будет хорошо, Mire Kay станут заметной величиной.

После их выступления на большом экране в клубе появились цифры "10:00", уменьшающиеся, соответственно, до нуля. Возьмём паузу и мы - и расскажем о футболках Low. Стоит сказать, что они берут пример с еще одних мощных американцев – The National – в том, что из мерчандайзинг стремится стать максимально незаметным. Думаю, лучшим сувениром для обеих групп стала бы абсолютно чёрная футболка без опознавательных знаков, но всё же законы рынка мешают этого достичь, и я даже умудрился купить практически последнюю футболку, на которой слово Low хоть как-то фигурировало.

В составе Low, как уже говорилось, гитарист и вокалист Алан Спархок, его жена Мими Паркер (Mimi Parker) на перкуссии и бэк-вокале и какой-нибудь бас-гитарист. В этот раз за бас-гитариста был Стив Гаррингтон (Steve Garrington), но кто только в этой должности у Алана не был!

Перед отъездом в Осло журналист Иван Калашников сообщил, что на единственном концерте Low, где он был, они играли половину нового альбома и половину из "Drums&Guns", самого известного диска группы. Именно "Drums&Guns" я и знал лучше всего, поэтому такой расклад меня вполне устраивал.
Как вы можете догадаться, дело кончилось тем, что группа Low не сыграла ни одной песни (ноль! зеро!) с "Drums&Guns". Даже мою любимую композицию "Murderer", которую, судя по Setlist.fm, группа регулярно играла на бис в этом турне, мы не услышали – бис вообще оказался как-то скомкан. В целом же, концерт был очень приличный. Low сыграли композиции с совершенно разных альбомов. Иногда они были максимально занудными, как хотелось die-hard-фанам; иногда уходили во что-то вполне доступное каждому, а пару раз сооружали убедительные импровизации на троих – и не верилось, что на сцене трио.

Я порадовался двум эпическим композициям, "Pissing" и "On My Own", а кульминацией концерта стала древняя песня "Lazy", которая прозвучала с такой мощью, что показалось, что на сцене вместе с Low оказался Марк Сэндмен (Mark Sandman) из Morphine со своим двухструнным басом. Возможно, как-то так Morphine и звучали бы сейчас, если бы не внезапная смерть Марка.

Сет, конечно же, усилили хитами – "Monkey" и "Especially Me" – но всё же концерт был силён прежде всего целостностью и настроением. Мне показалось, что Low лучше бы звучали на фестивале, под открытым небом, а в не в набитом мрачноватом клубе. Впрочем, как кто-то в Mire Kay считает, что очки им идут, так и кто-то в Low наверняка полагает, что набитые мрачноватые клубы – самое оно. Написано же чёрным по белому – Low оно и есть Low.