FRANZ FERDINAND  Найденное поколение

К Манежу Кадетского корпуса тянется длинная очередь из людей, способных выделиться из толпы, но недостаточно вычурно выглядящих для того, чтобы их называли хипстерами. Мне 22 года, я закончил в этом году факультет журналистики, у меня умеренные политические взгляды, на мне фирменная майка Franz Ferdinand, привезенная из Барселоны, и я отлично понимаю, что здесь делаю. Посещаю концерт одной из любимых групп, попутно выполняя свой профессиональный долг, причем, помимо этого долга, мало чем отличаюсь от остальных зрителей.

Здесь встречаются и те, кому немного меньше 20 лет, и те, кто намного старше - но тех, кому 20 с небольшим, больше всего. Тех, кому во время восхождения "фердинандов" к славе было лет 16-17. Тех, кто узнал о существовании группы благодаря передаче "FM Достоевский" (тогда для меломанов еще имело значение радио) или хвалебной рецензии в журнале (тогда в стране еще была музыкальная печатная пресса), после чего купил в магазине диск (тогда подростки еще покупали диски). Тех, кто под песни "фердинандов" готовился к вступительным экзаменам, тусовался с друзьями и расставался с девственностью. Тех, кто четыре с половиной года назад пришел на предыдущий петербургский концерт группы в том же Манеже.

Путь в зал оказывается долгим (очередь движется очень медленно), и далеко не все зрители оказываются в зале к восьми часам, когда на сцену выходит разогревающий состав - белорусское трио The Toobes. Студийные записи оставили впечатление, что на концерте придется пережить полчаса скуки под гаражный рок, но, как выясняется, живьем они звучат интереснее (и, что удивительно, менее гаражно), а солист-ударник привлекает внимание - в общем, приятный сюрприз. Выбор The Toobes в качестве разогрева оказался удачен еще и по той причине, что они попадали в круг интересов публики. Группа не слишком похожа на самих Franz Ferdinand - зато у нее хватает общего с The Strokes и The White Stripes, а для многих зрителей явно и эти названия имеют вес. Когда четыре с половиной года назад всего через месяц после Franz Ferdinand в том же самом Манеже выступали The White Stripes, на них пришли примерно те же люди.

Впрочем, как бы ни симпатизировала публика The Toobes, окончание их выступления воспринимается с радостью. Появление героев вечера и вовсе приводит зрителей в восторг, и многие рвутся вперед (давка возле сцены возникает нешуточная). Группа начинает с "No You Girls", и аудитория незамедлительно приходит в экстаз, лишь усиливающийся при переходе к "Do You Want To". В зале слишком тесно, чтобы вволю потанцевать под одну из самых танцевальных рок-групп, но вместе прыгать под припевы у всех желающих получается - так же, как получалось четыре с чем-то года назад в этом же зале при аналогичной давке.

"The Dark of the Matinee", "Bite Hard", "Aus Achse" - после каждого из таких номеров впору остановиться и как следует отдышаться, а Алекс Капранос (Alex Kapranos) каждый раз ограничивается парой приветственных слов и устремляется дальше. Музыканты эффектно поднимают гитары, во время некоторых песен демонстрируется видеоряд, а в какой-то момент Капранос облачается в российский флаг (правда, взяв его вверх ногами) - но ощущения избыточности не возникает, у этого шоу нет ничего общего с блокбастерностью а-ля U2. Группа хочет не только играть музыку, но и производить эффект, однако она во всем (начиная с обложки дебютного альбома) стремится к минималистичным решениям, а не к громоздкости. "Фердинандов" называют не только отличными музыкантами, но и безупречными мужчинами - и они обязаны этим не только своему умению встать в красивые позы, но и умению не совершить при этом ни одного лишнего движения.

Устроив совместный барабанный джем в конце "The Outsiders", группа уходит - чтобы, без долгих уламываний вернувшись на бис, наэлектризовать зал энергичнейшей "The Fallen", а еще через пару песен добить всех гей-дискотекой "Michael" - после такого жаловаться на отсутствие, скажем, "Evil and the Heathen" было бы просто стыдно. Затем идет "Lucid Dreams", и ее электронную концовку, которая на альбоме длилась две минуты, группа превращает в длинный безостановочный рейв. Однако зрители двигаются куда менее активно, чем до этого под обычные песни - и дело совсем не в том, что музыка плоха, звучит все очень мощно. Просто сами музыканты знают, что их на обложках журналов сменила ню-рейвовая волна, осмыслили ее и теперь явно могли бы записать целые альбомы, не уступающие Justice (только им самим это не нужно) - а вот поклонники, кажется, так и остались душой там, в 2004-м, где журнал NME предрекал мировую рок-революцию со дня на день, а Coldplay казались воплощением мирового зла. То, что 16-летних на концерт пришло мало, можно объяснить высокой стоимостью билетов, но, скорее всего, есть и другая причина: группа оказалась во многом привязанной к своему времени. Вполне возможно, что и через десять лет она соберет в этом зале, в первую очередь, тех, кто пришел на нее в этот раз, а уже во вторую - новое поколение.

Это, впрочем, скорее проблема нового поколения, чем группы: судя по тому, как в свои 37 лет Капранос выкладывается на сцене, их концерты и через много лет будут напоминать не сугубо ностальгические сборища имени Deep Purple, а праздники жизни вроде тех, что устраивают The Rolling Stones.