ФЕСТИВАЛЬ  Вещь в себе

В связи с печально известным законом о пивной рекламе Efes Pilsener Blues Festival, называвшийся так с момента своего появления в России, был переименован в International Blues Festival, отчего его название полностью обессмыслилось. Слово International в данном случае может значить скорее то, что фестиваль проводится по всему миру, но никак не то, что в нем представлены музыканты из разных стран, поскольку все коллективы, приехавшие в Россию в этом году, происходят из одной и той же страны, в которой блюз зародился и с которой он в первую очередь и ассоциируется (то есть из США). А в содержательной части фестиваль остался верен себе.

Блюз уже давно не является ни новым музыкальным направлением, ни областью, где возможны какие-то обширные и значимые эксперименты, все его многочисленные ответвления неспециалисту трудно отличить друг от друга, а главным критерием качества зачастую становится интуитивное ощущение - есть ли драйв, присутствует ли некое трудноописуемое blues feeling. И, конечно, блюз крепко-накрепко связан со своей родиной, как ни крути, для блюзового музыканта фактор происхождения и даже фактор цвета кожи обычно не менее важны, чем мастерство его владения инструментом или голосом. Доказательств этому очень много, достаточно вспомнить, как на "Большом блюзовом фестивале" в прошлом году американец Джимми Ди Лейн (Jimmy D. Lane), выйдя на сцену после многочисленных коллективов из Швеции, Германии и России, с первого аккорда показал, кто тут хозяин и у кого есть подлинное чувство блюза. Московская публика, кажется, тоже осознает эту ситуацию - в то время как многочисленным и заслуженным отечественным группам для того, чтобы хоть как-то свести концы с концами, приходится играть по 4-5 концертов в неделю, на второй и третий дни International Blues Festival были распроданы все билеты, а лишние начинали спрашивать уже от метро. В самом просторном зале УСЗ "Дружба" пиво лилось рекой, все радовались и улыбались, гуляли колоритнейшие фанаты блюза с большим стажем - окладистые бороды, ковбойские шляпы, круглые животы. Все присутствовавшие явно были готовы к тому, чтобы провести время весело и с плясками. Что им и удалось.

Впрочем, не сразу. Первым в пятничной программе фестиваля был Фрутленд Джексон (Fruteland Jackson). Пожилой очаровательный афро-американец в черных очках сидел один на большой сцене и играл на гитаре свои и чужие блюзовые песни. Джексон - подвижник и пропагандист акустического блюза, на родине он не только занимается музыкой, но и читает о ней лекции школьникам и студентам. Умение делать блюз на своем потрепанном шестиструнном инструменте Фрутленд продемонстрировал в полной мере, весело дудел на гармошке, охотно общался с залом, комментируя очередную песню или отпуская симпатичные шутки, однако некоторый недостаток энергетики все же ощущался. И это, конечно, не вина музыканта, а результат несоответствия его бодрых, но все-таки камерных блюзов размерам помещения, в котором ему пришлось играть. Не то чтобы было откровенно скучно, но публика, приплясывая и прихлопывая под песни Джексона, все-таки явно ждала чего-то более шумного и драйвового. Под конец своего сета Фрутленд устроил джем с московским губным гармонистом Михаилом Владимировым, тем самым одновременно и придав-таки некоторую полновесность пресловутому International, и не словом, но делом ответив на вопрос, собираются ли американские гости узнать что-нибудь о русском блюзе.

Следом на сцену вышел коллектив Little Charlie & The Nightcats, и вот тут уже все скучать перестали: группа устроила на сцене настоящее шоу и играла энергичный ритм-н-блюз, под который начались и танцы на столах, и хоровое пение. В Little Charlie & The Nightcats два лидера - основатель, блестящий гитарист Чарли Бэти (Charlie Baty), без особого напряжения выдававший длиннющие замысловатые соло, и вокалист и автор всех песен Рик Эстрин (Rick Estrin), сумевший с первых минут своего выступления завести публику. В своем блестящем костюме Рик плясал по сцене, заставлял зал подпевать и кричать "да!", усиленно дул в свою губную гармошку и вообще явно очень радовался происходящему. Оно и понятно: как признается сам музыкант, он решился бросить работу и уйти в блюз, случайно увидев документальный фильм о Роберте Джонсоне (Robert Johnson). Судя по всему, Рик и сейчас продолжает получать от своей музыки большое удовольствие и весьма рад тому, что вовремя уволился. Напоследок Эстрин пообещал всем зрителям, что "Mighty Sam McClain gonna kick your ass" - и, надо сказать, не ошибся.

То, что Макклейн во всей этой компании - самый веселый и заводной, стало понятно ещё на предконцертной встрече с музыкантами. Он самовольно узурпировал право отвечать на все вопросы, без умолку тараторил, сбивая с толку переводчицу, громко хохотал, а под конец заявил, что, по его мнению, блюз не только может, но и должен быть более коммерческим, и ничего порочного в этом нет. Музыка и шоу Макклейна его тезис полностью подтвердили. Когда рослый Сэм вышел на сцену, взял микрофон и начал петь своим колоритнейшим низким голосом, когда заиграли огромный электроорган и духовые, ощущение праздника воцарилось окончательно и бесповоротно. Макклейн не делает из блюза культ, он признает, что играет позитивную эстрадную музыку, призванную предоставить людям, выпившим изрядное количество пива, хорошую возможность развлечься. Зато этот свой эстрадный блюз-поп он делает блестяще и с огромной энергией, добавляя туда элементы соула и фанка.

В общем, фестиваль был именно таким, каким и должен был стать: веселым, танцевальным, пивным. На его основе не сделаешь никаких выводов о современном состоянии блюза - впрочем, не очень понятно, на основе чего вообще можно подобные умозаключения строить. Блюз сейчас - это некая вещь в себе, музыка для своих, для тех, кто понимает, кому не нужно объяснять, почему тот плох, а тот хорош. На пресс-конференции возникла забавная ситуация: в ответ на вопрос, почему организаторы не привезут на фестиваль каких-нибудь "настоящих" блюзовых звезд, те попросили вопрошавшего назвать имена, которые он хотел бы видеть на будущих афишах. Молодой человек задумался, а потом несколько сконфуженно сказал: "Ну, Би Би Кинг (B. B. King)...". То-то и оно - если какие-то большие блюзовые звезды, известные в широких кругах, и есть, то время их расцвета обычно относится к годам 60-м и 70-м. Нынешние же блюзовые знаменитости популярны прежде всего в своем сообществе и ни к чему иному, кажется, и не стремятся - за что их можно только уважать. Блюз - стиль во многом законсервировавшийся и варящийся в собственном соку, однако консервы тоже бывают плохие и хорошие. Так вот, на International Blues Festival все было вполне вкусно и аппетитно.