Энтони Хегарти (Antony Hegarty), основатель легендарного проекта нулевых Antony And The Johnsons, наконец-то выпустил свой третий LP - “The Crying Light”. Это редкое для наших дней эстетическое явление, достойное сравнения разве что с Оскаром Уайльдом, посвящено легендарному Казуо Оно (Kazuo Ono) – миму, артисту и гуру японского танца буто. Сейчас Казуо 102 года. На обложке альбома изображен именно он – Оно.
Что и говорить, альбом, при всей своей льющейся через край слащавости, очень красивый. Как ни затёрто, ни банально, и ни попсово звучит теперь этот эпитет. Что же красивого в музыке этого полнеющего тридцатисемилетнего андрогина? Увы, тот, кто ожидает обычного в таких случаях ответа, скорей всего, разочаруется. Секрет красоты кроется совсем не в вокале Энтони. Тембрально он похож (по ничего не значащему мнению автора этой заметки) на голос Демиса Руссоса (Demis Roussos), который решил подработать в Muphet Show, а потому, сильно форсирует звук. Красота этого альбома, как и, пожалуй, вообще красота всего творчества Хегарти, заключается в невероятно ярко переданном настроении стеснительной трагичности бытия. Герою песен Энтони как бы неловко быть сопричастным этой прекрасной жизни. И эта главная художественная интенция альбома невероятно трогательна.
Вслушайтесь в композицию, открывающую «Плачущий свет» - “Her Eyes Are Underneath The Ground”. С самой первой секунды артист погружает нас в состояние какой-то бесконечно светлой грусти, понятной, наверное, лишь детству и старости. “Epilepsy is Dancing” уводит нас в меланхоличный мир ушедшей или никогда не наступавшей юности. Это мир неисправимого интроверта, настолько глубоко ушедшего вглубь самого себя, что любое соприкосновение с чем-то извне, может закончиться для него бессмысленной трагедией.
Каждая песня прекрасна здесь по-своему, и, в то же время, все они крепко связаны между собой. Этот альбом по своей пронзительности хочется сравнить с циклом Густава Малера (Gustav Mahler) «Песни о мертвых детях». Хочется, но пока не можется: уж чересчур кощунственно отличаются между собой возвышенный и недостижимый Малер и «человеческий, слишком человеческий» Энтони. Да и средства у обоих художников уж очень разнятся.
И всё же, и всё…