...Нравоучительная поэма Джона Мильтона "Paradise Lost" ("Потерянный рай"), написанная бог весть когда и бог весть зачем, начиналась так: "Humpty-Dumpty sat on the wall, Humpty-Dumpty had a great fall..." Так состоялось грехопадение первочеловека во все тяжкие жизнедеятельности. И пошло-поехало. Шло у него все как-то ни шатко, ни валко, одно слово: Шаляй-Валяй. Годы шли, народились и умерли Ницше и Дарвин, измыслив перед этим концепцию человека-бога и происхождения видов. Из чего особо въедливым умам удалось извлечь квинтэссенцию: бог произошел от обезьяны. У этого утверждения нашлись как свои оппоненты, так и свои приверженцы. (Поговаривают, именно они открыли первый зоопарк в Москве и поставили по сценарию одного местечкового сатирика из села Спас-Угол пасквиль на милтоновскую эпохалку под названием "Потерял хвост". В ней главный герой злорадно указывал своим недругам пальцем на некое атавизмово место чуть ниже спины.) В отместку две дюже заросшие обезьяны с Британских островов, Ник Холмс и Грегор Макинтош, с примкнувшими соратниками создали трайб Paradise Lost. Начиналась та поэма весело, а заканчивается, по всему судя, скверно...
Пять лет эти бабуины рычали о тяге человека к хорошему и вечному, об этом таинственном внутри, о томленье души. О том, как худо, когда вокруг тебя одни обезьяны, и нету веры в бога. Как вдруг томленье внезапно кончилось, поразительным образом совпав с подписанием жирного контракта с EMI в 97-ом году. (К слову сказать, в годы, предшествовавшие этому чудесному превращению эти славные проказники, милые мартышки, ловко взобрались, титанам подобно, на самую вершину музыкального Олимпа, и там... Смутили своим присутствием уже собравшихся небожителей. Затем они: выпивали, закусывали, балагурили, тупили, давали интервью, пукали на голодный желудок, тискали за филе девок, словом, как называл это Джим Моррисон, "записывали альбом". И так пять раз, последним из которых был "Draconian Times". И тогда некоторые риторы заголосили, "что не видывал, мол, на земле Эллады народ таких героев со времен Iron Maiden". Тут-то наши обезьяны и поняли, что пришла пора "входить к дочерям человеческим и пересаживаться на дорогие машины". Что нам-то, право, не в диковинку. Я, так вот, тоже назначаю себя богом всякий раз, как еду на б**ки.) И бывшие боги doom metal впали в ересь, а вслед за тем в форменные, самоорганизованные, gotterdammerung.
Сперва от них отвернулся электорат. Предал анафеме их пластинки "One Second" и "Host". И вот пришла пора и нам поведать тебе, терпеливый читатель, долго и нудно (ведь "сохранять веселость в мрачном и чрезмерно ответственном деле - немалый фокус"), о том, как состоялось падение группы Paradise Lost с трудной стены творчества на наклонную плоскость "музыки, как возможности жить в дорогих отелях".
Но перед тем, как я расскажу вам все же, об этом и о том, что из себя представляет "символ жизни", необходимо окончательно уяснить, откуда повелось словечко hit, а с ним hit parade. Слово hit parade появилось, когда Гаргантюа изобрел подтирку. Он перепробовал все: розы, свекольную ботву, гульфики, пеньюары, бархатную полумаску некой мадам (более подробную информацию см.: Рабле "Гаргантюа и Пантагрюэль", Книга I, Глава XIII), пока, наконец, не остановился на виниловой, тогда еще, пластинке (времена-то были стародавние). Стоит ли говорить, что альбомы популярных исполнителей тотчас же вошли в небывалую моду при дворе! С той поры приближенных к телу (порой грубым движением) creme de la creme стали называть на английский манер, popsa. Ну, а музыкантов - поп-музыкантами, а воспроизводимые ими звуки - поп-музыкой. В Англии даже придумали специальную телепередачу "Top Of The Pops", премьеру русскоязычной версии которой, "Над 28-ми позвонками", мы увидим под Новый Год, взамен утомившего Ипполита.) Но мы-то уж не станем поганить свой язык новомодными словечками, и, наконец, поясним, не утаив ни деталечки, ни крупиночки, что же, все-таки, предпринял коллектив Paradise Lost для того, чтобы попасть в самую кучу sss...hit-парадов.
Первый hit вышел комом. Называется он "Isolate". Вышел из него странный ком а-ля металликовского голоса, дискотечных прихлопов и Rammstein'овского ритма фашистских колонн на параде. Мягко шлепнувшись, он был призван проломить те самые парады, коричневых колонн. Не вышло - их место занял дуэт из России с умилительным детским запахом - Tatu. Следом выскочил "Erased", жаль, не потертый с мастер-тейпа, невнятно пережеванный second-hand первого блюда.
И тут, откуда не возьмись! Wow, кто к нам пришел! Дядя Хэтфилд с новой никчемной репризой "Металлики" 90-х годов! "2 Worlds", "Pray nightfall" - "In my head the solace, in my he-a-ad..." Ник? Грегор? Это вы?! Ой, простите, обознался. Ну, с кем из музыкальных критиков не бывает. Ой, а можно блиц-интервью? Вот спасибо! Скажите, отчего мне, когда я начинаю слушать ваши последние альбомы, больнее, чем одному из героев древнегреческой трагедии в одной части "Конус и Анус"? А когда заканчиваю, то хочется спать? Экспериментируем? - Ах, да. Ведь с EMI нас уже погнали, и мы теперь на GUN, пора снова браться за гитары, к кайлу, страна ждет металл! Нужен новый vibe, полный творческих шараханий в поисках денег... Может это продастся? Или вот это? Не воротите нос, гражданин! Это же научный эксперимент! Вы же сами за новое, за эксперименты ратовали! Ну и что с того, что запах такой? Все мы под богом ходим.
А может, скрестим Dead Can Dance с Depeche Mode ("Mystify", "No Celebration") и это, у-а-а-а (извините, это я зеваю), пофузим? И так, спокойно, до конца этого, как его, контракта? Дотянем кота за его резину. И не надо мучать свой задний проход всякими потугами ума, ведь все равно выйдет hit - symbol of life! Ведь что наша жизнь - оно, как говорил один знакомый богочеловек... Да, да! Все, все, заканчиваю, откладываю... Да, да, знаю, штаны снимаем, колени к животу, чай не в первый раз. In my head the solace, in my he-a-ad.........."

Запись в истории болезни всамделешнего академика Хаменко сделана санитаром Твердыщевым, с трудом дослушавшим до конца, со слов больного перед проставлением вечерней клистирной трубки.