Последние достижения коллектива, среди которых некоторая смена состава сыграла не последнее значение, дали возможность лично мне перейти из состояния резко отрицающего СПЛИН в просто негативно-скептическое с симпатией к успехам. По прежнему придерживаясь точки зрения, что сплин - настроение дурное, а группа его имени - докучливая, рукоплещу, тем не менее, перманентному восхождению музыкантов к разнообразным олимпам и эверестам на фоне непрерывного боя музыкальных быков в рамках самизнаетекакого шоубизнеса. Путь от самиздат-кассеты до игры с международной корпорацией на российских полях чего-то да стоит.
Окидывая взором проделанную СПЛИНОМ работу, замечу лишь, что не изменившийся Саша Васильев на фоне изменившегося СПЛИНА смотрится гораздо выгоднее, чем во времена малослушабельной "Пыльной Были". Любопытно было бы услышать от бессменного лидера ответ на вопрос: "Стали бы вы, Александр, заниматься всем этим музтворчеством в тем времена, кабы вам тогда развернули ваше теперешнее настоящее как скатерть-самобранку"?
Вопрос неслучаен, поскольку не изменивший себе акын Васильев ("что вижу - то пою"), подал в своем "25-м Кадре" повод для беспокойства о своей персоне. Александр, в своих песенных текстах (поскольку он скорее больше текстовик чем поэт) либо бытописующий лишь то, к чему причастен сам: происшествия, случающиеся с его лирическим героем или душевные переживания и личный опыт оного, либо задающий не самые связные но удачно рифмованные образы единым блоком (а уже игра подсознания, а не поэтики), всегда выдавал себя с головой - какую книжку прочел в момент сочинения текста, какие отношения с супругой (ну, там, рыба ли она без трусов, или сегодня не получилось - завтра встретимся), каких людей повидал, куда съездил и т.д. А это, согласитесь, весьма и весьма любопытно для любого фэна и возможного последователя СПЛИНА.

"25-й Кадр" будет всем им (поклонникам) любопытен не меньше. Во-первых, они убедятся, что Саша Васильев по-прежнему близок к народу - его песенная лексика сплошь дышит живым разговорным языком ("солнце светит мимо кассы"), во-вторых, он прост и мудр, и это не издевка ("любой имеющий в доме ружье - приравнивается к Курту Кобейну") и, в третьих, он все еще держится корней, что и ожидается от нового героя русского рока, композиция "Ленинград-Amsterdam", к примеру, (уж и не помниться никак, что за город такой, Ленинград?) напоминает постаквариумовскую пасторальку на тему "Машинист и сам не знает, что везет тебя ко мне". Среди особых удач альбома гордо красуется "Звезда Рок-н-Ролла" - странная, для процветающей отечественной рок-звезды работа, в которой герой СПЛИНА очередной раз обращается к своей собеседнице - спутнице жизни, но не так меланхолично-влюбленно как в песне "Встретимся Завтра", тут уже слышна отчаянная усталость, пресыщение и намек на близкий печальный финал (но вроде как бы не о себе). Подобное настроение поддерживают "Феллини" и "Совсем Другой". Боюсь, здесь место для работы семейного психоаналитика, а не рецензента. То ли автор-песенник начитался книг, то ли пребывает в душевном кризисе и взывает о помощи.
С точки зрения музыкальной диск не безупречен - мало новизны, много суммированных наработок, но все же хорош. Удачная запись, превосходное сведение. К недостаткам стоит отнести проходные номера вроде пустенького "Всего Хорошего" и надуманного "Рикки-Тики-Тави". "Пой Мне Еще" идет парафразом к пикниковской "Играй, Музыкант" - лишнее доказательство привязки к корням. Клип на "Феллини" уже уверенно поборол клип на "Остаемся Зимовать", чья гладкая картинка изрядно смазывается попыткой вокалиста в финале изображать игру на отсутствующей гитаре, получилось настолько же неожиданно насколько и тупо. Но в этом весь СПЛИН - уверенная игра, полные рукава козырей и при этом что-то невнятно мелькающее двадцать пятым кадром. Что именно, даже и пересказывать не возьмусь.