Carl BARAT  "Никому не советую читать, что пишут про The Libertines"

В отличие от таких исключительно местечковых забав, как свободное распространение транквилизаторов и заливной угорь, The Libertines – это специфический британский тотем, которому, тем не менее, удалось громыхнуть и в других частях мира. Успех дуэта отчасти объясняется тем, что, как и любой национальный английский продукт, The Libertines были не столько про музыку, сколько про образ жизни. Два разодетых в пух и прах лоботряса с томиками Оскара Уайлда с превзойденными эффектом совращали публику ветхозаветными риффами, библейскими аллюзиями, да бранными словами, кололись всякой дрянью и всячески изображали напряженные сопернические отношения.

Справедливости ради, в промежутках между великосветскими скандалами и ношением "баранок" за хранение и распространение, напарники успели записать несколько действительно значительных в масштабах целой страны песен и, тем самым, до конца жизни связать себя расспросами о времени и месте воссоединения группы. Заклятые друзья знают себе цену и реюнионами поклонников не балуют – каждый предпочитает справляться по-своему, но в итоге все равно получается до смешного похоже: оба по очереди пробуют себя в литературе, кино и живописи, изливают душу в похмельных блюзах и героиновых отходных, все также попадают на обложки таблоидов, словом, за семь лет раздельной жизни мало что изменилось. Но, если Пита Доэрти (Pete Doherty) еще можно встретить выпивающим неподалеку от Красной площади, то Барат в Россию не рвется, да и на вопросы отвечает крайне неохотно. Звукам удалось вытянуть из потрепанного жизнью героя поколения несколько слов о закате рок-н-ролла, неприязни к прессе и дебютном альбоме.

Звуки.RU: Вам тяжело дается самостоятельная работа? Ваш сольный альбом вышел только в октябре, это довольно большой срок для…
Карл Барат: Нет, ну почему тяжело? Все было легко, трудности были лишь в начале. Эта пластинка… это очень личная, интимная вещь, в процессе записи я открывал себя людям через песни и, конечно, это заняло какое-то время. Нет, я не хочу сказать, что у меня какие-то проблемы или комплексы, но сама мысль, что твои самые потаенные желания станут доступны миллионам людей… Да, было непросто с этим свыкнуться. Потом всё пошло идеально, я оглянуться не успел, как альбом уже был готов.

Звуки.RU: Ваша слава связана с возрождением эстетики старого рок-н-ролла, того, что позднее стали называть "ретро-роком". Сейчас это движение утратило свою массовость, в фаворитах у публики нарочито странные музыканты – вы что об этом думаете? Вас самих-то куда завела эта тропинка?
Барат: Мы обращались к духу старого рок-н-ролла и он, разумеется, никуда не делся – это же недостижимый ностальгический идеал, отчасти, честно говоря, все это плод нашего воображения. Сейчас, действительно, мало что происходит в этой области. Честно говоря, я даже не знаю, кто сейчас может продолжить наше дело. Уж точно не я (смеется). Мне намного интереснее другие стороны музыки, вряд ли вы назовете их странными, но уж они точно не похожи на то, что мы делали десять лет назад вместе с The Libertines. Они не такие…прямолинейные. Хотя я не отрицаю, что это было славное время. Просто оно закончилось.

Звуки.RU: Я так понимаю, что вас сейчас больше другие вопросы волнуют? Вы снимаетесь в кино, книги пишите…
Барат: Я воспринимаю это как эксперимент. Эксперимент над собственными способностями к самовыражению – в музыке, допустим, у меня уже есть опыт, как донести свои чувства до людей, но актерское мастерство или литература – это совершенно другие области, где надо всему учиться с нуля, заново добиваться своих целей. Это вдохновляет. Я совершенно не представляю, что со мной будет завтра и чем я буду заниматься дальше, но пока что мне очень прельщает перспектива сниматься в кино.

Звуки.RU: Был ли какой-то момент, когда вы поняли, что вот оно – к вам пришла слава?
Барат: Да, я могу назвать даже два таких эпизода. Первый, это когда мой голос стали узнавать по телефону незнакомые люди. Это было очень странно, но я привык – в конце-концов, тогда я еще думать не мог о карьере актера, да и внешность у меня не самая запоминающаяся, а голос – ну, голос мой действительно слышали многие. Ну а второй момент – это когда меня узнали на улице в Мексике. Это было очень смешно!

Звуки.RU: Многие приписывают свое решение основать рок-группу каким-то поворотным событиям в их детстве, вы тоже можете так сказать про себя?
Барат: Не знаю, кто-то затевает собственную группу потому что у его брата есть своя и он хочет быть на него похожим, кого-то насильно отправляют в музыкальную школу, а дальше нужно как-то применять свои умения… У меня другой случай: свою первую группу я собрал потому что мне было чертовски скучно. Скука – это главная причина, по которой я увлекся рок-н-роллом, все вокруг было слишком нормальным и обычным, мне требовалась какая-то встряска.

Звуки.RU: Этот образ английских рокеров рубежа тысячелетий, который сложился благодаря вам – вам он не кажется несколько плоским? Т.е. все прекрасно: рок, декаданс, дендизм, невинность и упадок – но ведь это же довольно быстро зашло в тупик, превратилось в манерничанье на потеху таблоидам?
Барат: Да, все быстро скатилось в клише, но я не имел к ним отношения – это все пресса, да наши последователи, эпигоны, которые не могли сделать ничего свое, просто эксплуатировали наши образы. Чертовски скучно быть одинаковым все время, надо меняться, но ведь это же какая-то идиотская западня – если ты двигаешься вперед, тебя все время спрашивают, когда же ты вернешься к тому, с чего ты начинал. А если ты не меняешься, тебя начинают обвинять в том, что ты застыл и неспособен на что-то на новое! Поэтому я не читаю ничего из того, что пишут про меня или Пита – и никому не советую.