WHITESNAKE  Whitesnake: Осень плэйбоя

В далеком 1987 году группа Whitesnake наповал сразила весь рок-мир своей пластинкой "Serpens Albus". Даже в самом центре Советской Депии, конкретно - на будущем Новом Арбате весь второй этаж легендарного магазина "Мелодия" на добрую неделю был отдан под торговлю одним лишь этим альбомом. Очередь за украшенной сургучной печатью виниловой лепешкой, чудовищный тираж которой произвели для измученной нарзаном Восточной Европы по программе экономической взаимопомощи в братской Болгарии, была длиннее, чем пару лет спустя - в первый московский "Макдабл". При этом мало кто из стоящих в очереди врубался, что этот до невозможности модный, джинсовый, белозубый и блондинистый поп-металл с элементами новой волны придумал ни кто-нибудь, а Дэвид Кавердейл (David Coverdale), один из бывших вокалистов Deep Purple. Тот факт, что записавшего "Serpens Albus" состава более не существует, ибо сразу после записи музыканты от Кавердейла разбежались, и в популярном клипе "Still Of The Night" снимались совершенно новые гитаристы и барабанщики, был известен даже не всем меломанам из числа счастливых обладателей первых бытовых видеомагнитофонов.

Кого действительно повеселил упомянутый клип, а именно - тот его момент, где гитарист Адриан Вандерберг изображает игру на гитаре под запись соло, отыгранного его предшественником Джоном Сайксом, так это старика Джимми Пейджа (Jimmy Page). "Когда я первый раз увидел "Still Of The Night", я сидел на кровати. И когда этот тип появился со смычком в руках, я просто свалился с нее..."

Состав Whitesnake менялся чуть ли не с каждым новым альбомом. Причем Кавердейл, в отличие от своих как на подбор интеллектуальных и духовных коллег по группе изначально сделавший ставку на задиристый, выпендрежный и позерский мачо-рок, сам почти никого из группы выгонял. "Наигрались попсы... Хватит!" - раз за разом решали музыканты, и, скидывая с себя чешуйчатые белые шкурки, отправлялись в никуда.

В начале 90-х Дэвид распустил группу, в составе которой к этому моменту кроме него не оставалось никого из первого созыва, и замутил довольно успешный проект с вышеупомянутым Джимми Пейджем. Записанный дуэтом альбом был очень неплох. Некоторые вообще считают, что это - лучшая работя Кавердейла за всю его карьеру. Однако в Соединенных Штатах программу приняли без особого восторга. Подсевший к тому моменту на иглу обожания со стороны американцев Дэвид тут же потерял к проекту интерес и занялся реформацией Whitesnake. Что не мешало ему, впрочем, впоследствии исполнять сочиненную вместе с Пейджем "Don't You Leave Me This Way" на концертах реформированной группы в 1995 году.

В 1997 году, вскоре после выхода очередного диска "Restless Heart", Whitesnake провели довольно печальное "прощальное" турне (в частности, 15 и 16 ноября группа отыграла на МСА "Лужников"), и записав на прощание совсем уж слезоточивый акустический концертник в Японии, канула в Лету. "Должно было пройти достаточно времени, чтобы я мог осознать, насколько комичным стал наш имидж", - признавался Кавердейл. На рубеже веков он переехал в Америку, сменил прическу (то есть перестал краситься в блондина и делать химию), подобно Адмиралу Буму из "Мэри Поппинс" водрузил во дворе своего американского дома мачту с британским флагом, и записал очередной сольник "Into The Light". Песенки "Don't Cry" и "Love Is Blind" даже стали очередными хитами, потеснив в тогдашних плей-листах американских радиостанций поп-панк и латино-соул.

Но чего-то по-прежнему не хватало. В начале XXI века по миру поползли слухи, что на сценах европейских рок-фестивалей периодически замечают что-то длинное, белое и хищно извивающееся. Заручившись поддержкой популярных в Штатах гитаристов Дуга Олдрича (Doug Aldrich) и Реба Бича (Reb Beach, ex-Winger, Dokken), а также ударника Томми Олдриджа (Tommy Aldridge) и даже Марка Мендозы (Mark Mendoza), басиста легендарных Twisted Sisters, Кавердейл, вновь лохматый и белобрысый, зачастил в Европу. И вот, 12 ноября, ровно через семь лет после своего последнего появления на московской земле, он возник на сцене все той же МСА "Лужников", дабы сверкнуть видимой без бинокля с самых дальних трибун безупречной белозубой улыбкой, совершить какое-то малопристойное действие с микрофонной стойкой и отдать своим столь же безупречно выглядящим подельцам приказ наступать.

Концерт, к неописуемой радости старых поклонников Deep Purple Family, открыло сверхмощное попурри из "Burn" и "Stormbringer". Справедливости ради следует, правда, заметить, что выступавший в "Лужниках" 23 февраля сего года Гленн Хьюз (Glenn Huges), бывший коллега Дэвида по Deep Purple, справился с этими номерами несколько лучше. Кроме того, надежды пришедших во множестве на концерт "стареющих юношей" на то, что "вот он еще на бис "Soldier Of Fortune" забацает..." оказались самым бессовестным образом обмануты. Да и вообще, звук на протяжении всего концерта хромал на обе ноги, увязая нижнем регистре средних частот.

До какого-то момента все шло просто замечательно - от музыкантов просто летели искры и валил пар, хоровые распевки в "Sweet Satisfaction" заводили не на шутку, и даже чудовищно восьмидесятническую "This Is Love" с ее попсовыми клавишами и нововолновым басом народ, забивший трибуны и поле стадиона почти под завязку, пел единым с группой хором. Но вот на знаменитом блюзе "Crying In The Rain" произошел какой-то ясно ощутимый надлом. То ли во время соло на ударных кому-то из отдыхавших за сценой музыкантов сообщили по телефону, что дома сдохла любимая морская свинка, то ли от покрытого фанерой льда под ногами фанатов партере в зале было слишком холодно, чтобы разогреться по-настоящему, но факт остается фактом - дальнейшее действие совершалось без особого энтузиазма.

Кавердейл по-прежнему принимал букеты цветов, шутил на тему торчащих из покрытия сцены гвоздей, строил глазки девушкам и даже пару раз остограмился за здоровье почтеннейшей публики - но почему-то в этом сквозила какая-то неестественность. "Don't Break My Heart Again" раскачивала не настолько мощно, как ожидалось, а в знаменитой "Fool For Your Loving" проблемы со звуком перешли все мыслимые пределы - в частности, в какой-то момент из неоправданно грязного гитарного граунда вылезли на первый план клавиши, отчего межкуплетный проигрыш прозвучал почти плагиатом с "Tragedy" Bee Gees. К тому же, какие бы хорошие музыканты у Дэвида не играли, постоянная их ротация сказалась на звучании группы не самым лучшим образом: даже в мультиплатиновых вещах вроде "Here I Go Again" аранжировки стали какими-то усредненными, явно расчитанными на то, чтобы любой профессиональный лабух смог в случае очередной замены игрока быстро вписаться в коллектив. Грустно. Ибо в Alice Cooper Band музыканты тоже часто друг друга сменяют, а ничего подобного не наблюдается.

Выход на бис. Традиционно приберегаемая на финал (никогда не понимал, что в этой песне такого...) "Still Of The Night". Музыканты покидают сцену. Цветные прожекторы многозначительно обшаривают зал. Шоу явно может быть еще немного продолжено - но публика уже начала осыпаться с трибун в гардероб. Ах, вот так? Ну, не очень-то и хотелось. Прожекторы гаснут, зажигается верхний свет, и вслед покидающим стадион из репродукторов звучит "монти-пайтоновская" песенка со свистом из "Жития Брайена".

Вспоминается летний визит Ронни Джеймса Дио (Ronnie James Dio). Тогда, помнится, все острили про мужика, который разменял полтинник, а все по-прежнему поет про рыцарей и драконов. Ну вот, а теперь мы увидели еще одного разменявшего полтинник мужика, который, хотя и выглядит максимум на тридцать пять, все-таки довольно странное впечатление производит своими фальцетными воплями "...oh, baby!..." и приставлениями микрофонной стойки к причинно-следственному месту. Лучше бы тоже про драконов пел...

Приговор: лучше, чем недавние потрясания траченной ржавчиной британской сталью от Saxon, но, увы, не намного.